Вспоминая лучшие роли Армена Джигарханяна в театре и кино
Девяностолетие Армена Джигарханяна было отмечено не так широко, как следовало бы, или, по крайней мере, не в полную силу. Показ документального фильма на канале «Культура» и двухсерийная передача «Пусть говорят» на Первом канале прошли довольно неоднозначно. Возможно, это было связано с тем, что жизнь самого Армена Борисовича была полна противоречий? Это остается вопросом.
После первой части программы «Пусть говорят» создавалось впечатление, что вся его жизнь, и особенно творческий путь, была лишь подготовкой к финалу. Тому финалу, свидетелями которого стали телезрители, когда журналисты различных шоу посещали его дома, на съемных квартирах или в больнице, чтобы взять интервью на всем известную личную тему. Или он сам, когда позволяло здоровье, приходил в студию, открыто рассказывая о наболевшем. А ведущие, казалось, лишь довольно потирали руки от таких откровений. Словно его блистательные роли в кино и театре, его личные драмы, трагедии и радостные моменты отступили на задний план. И вся страна, ее зрители, которые так любили и уважали артиста, будто переключились на обсуждение его любовных отношений с молодой супругой. Словно другого Джигарханяна и не существовало.
Во второй серии Дмитрий Борисов на Первом канале всё же постарался избежать излишней пикантности, показав Джигарханяна как многогранную личность. Но, на мой взгляд, это было сделано сухо и профессионально, без той эмоциональной глубины, которая могла бы вызвать у зрителя глубокий отклик — слёзы радости от осознания того, что такой великий артист был частью нашей жизни, а мы стали свидетелями его творчества. Подобную атмосферу порой удается создать Андрею Малахову, но и то не всегда.
На самом деле, хочется говорить именно о Джигарханяне-артисте. Ведь только через понимание его артистического дара мы сможем глубже понять его как человека. Можно бесконечно углубляться в его личную жизнь (тем более что в последние годы он сам был к этому расположен), но что это нам даст? И какое нам до этого дело? Лучше всего скромно наблюдать и восхищаться, и ничего более.
Он был одним из умнейших людей своего времени. Да, настоящий мудрец, наш армянский Сократ. Даже в старости, когда его рассуждения становились более отстраненными и абстрактными, когда он мог упускать логические звенья, он всё равно оставался мудрецом, Сократом.
В Театре Маяковского он буквально блистал. Он был одним из немногих, наряду с Натальей Гундаревой, на кого великий и грозный Андрей Гончаров не смел повышать голос. Однако в середине 90-х, после более двух десятилетий преданной службы этому театру, Джигарханян ушел в свободное плавание, поддавшись давнему искушению. Каким бы великим и известным артист ни был, он всегда остается зависимым в жизни, и это неизменно будет его ахиллесовой пятой. Он всегда будет мечтать о независимом полете, о создании собственного театра, где он не будет зависеть ни от кого. Так произошло с Александром Калягиным, и так случилось с самим Джигарханяном. Другой вопрос, что это принесло их бессмертному творчеству, но об этом мы сейчас рассуждать не будем.
Мне посчастливилось видеть Джигарханяна в том самом гончаровском театре. В его лучших, знаковых спектаклях, в главных ролях, включая легендарные «Беседы с Сократом» Эдварда Радзинского. Он также был невероятно хорош в замечательных американских пьесах — «Трамвай «Желание» и «Кошка на раскаленной крыше». Вспоминаю, как он передвигался по сцене. Просто его походки было достаточно. Сцена была полностью его, он ходил по ней, словно по собственной квартире, не торопясь, не спеша. Ходил как хозяин. И зрители в зале были все его, он гипнотизировал их, эффект был сильнее любого Кашпировского. Когда Джигарханян появлялся и играл на сцене, зал абсолютно замирал. Это была величественная тишина, его тишина.
А в кино… «Гораздо меньше на Земле армян, чем фильмов, где сыграл Джигарханян», — как метко заметил Гафт. Он никогда не отказывался, снимался во всём, что ему предлагали. По этому поводу многие шутили, даже смеялись, например, известные театральные юмористы Александр Ширвиндт и Михаил Державин. Но это было от любви, потому что Джигарханян своим присутствием возвышал любую роль, и любой фильм с его участием становился неотразимым. Достаточно было просто наблюдать за Джигарханяном, и этого уже хватало.
Мои любимые роли Джигарханяна
У каждого свой Джигарханян. И у меня тоже есть свой. Вот три моих самых любимых его роли. Конечно, это судья Кригс с его неповторимой импровизацией, абсурдистским юмором, с бросанием торта и необыкновенным влечением к донне Розе д’Альвадорец. Хотя там все актеры были великолепны. Ещё мне очень дорог Джигарханян в «Бенефисе» Людмилы Марковны Гурченко. Он познакомился с ней на съемках фильма «Старые стены», где Гурченко, казалось, возродилась для большого экрана. И там между ними возникла такая любовь… И это навсегда. Так вот, в «Бенефисе Гурченко» он поёт и играет сапожника, помните? «Только не надо перебивать, только не надо переживать, может быть, выйдет, а может, нет, новая песня вместо штиблет». Он поёт это с такой душой, так изображает, так ходит — просто невозможно оторвать взгляд. А третий мой любимый Джигарханян — в фильме Андрея Смирнова «Осень». Совсем небольшая роль в самом конце, когда главная героиня, спасаясь, прибегает в дом своей подруги. У этой подруги, которую играет Максакова, много маленьких детей, весь дом стоит на ушах. Но она не вмешивается — зачем, когда есть муж, Скобкин, как она его называет. И вот он, такой молодой и красивый Джигарханян, погуляв с собакой, возвращается домой, сразу же берет одного сыночка на руки, усаживает на горшок, второго начинает укачивать. Быстро накрывает на стол, готовит чудесный шашлык, достает даже заначенное холодное пиво. Он и героиню успокоил, поняв её как никто другой, и детей уложил, а потом, когда все спят, склонился над чертежом — он ведь еще и ученый. Вот такой всеобъемлющий, всеохватный, всё понимающий Скобкин, и при этом у них с героиней Максаковой такая особенная, искренняя любовь. Замечательный, молодой, красивый, лучший из лучших Армен Борисович.
А личное… Забудьте, оставьте, Бог с ним. Лучше посмотрите его фильмы, спектакли, и вы всё поймете о его личной жизни, если уж это так необходимо. И радуйтесь, что в нашей жизни был этот философ-артист, мудрец-артист. Просто Артист, ничего больше.
